"Терпи, казак, атаманом будешь. Или не будешь – как повезет. Но ты все равно терпи. Не принимать же обезболивающее в присутствии клиентки! Не в моих правилах проявлять слабость. Скривиться, руку к пульсирующей челюсти прижать, или, тем паче, охнуть, пожаловаться – низ-з-з-з-зя. Нехорошо это, не по-божески. Десакрализация называется. Гадалке, у которой могут быть проблемы, пусть даже и преходящие, пустяковые, вроде больного зуба, веры нет..
...Зубная боль не убивает меня, но и сильнее не делает. Что скажете, гражданин Ницше? Не отворачивайтесь, отвечайте, когда вас спрашивают. Нет ответа? Что ж, очко ваше достается команде соперников, и не жалуйтесь потом на суровые наши обычаи…
Тридцать минут моей му ки и рады бы замереть дрожащим студнем, стать вечностью, но не умеют пока. Иссякли, наконец. Гитлер капут. Ура.
– Спасибо, – щебечет Лена, кутаясь в шкуры нерожденных бараньих младенцев. – Вот, поговорила с вами, так даже зуб болеть перестал. Как сюда шла, разнылся, а пока сидела, перестал.
Вот так-так. Подружка по несчастью, значит.
– У вас зуб болел? – переспрашиваю участливо. – Нужно было мне сказать, попросить таблетку. Что же вы?
– Ну… Неловко было, – мнется. – Но он сразу прошел, зуб-то. Не болит больше, я ж говорю…
Неловко, значит. Лекарство попросить. Ну-ну. Обе мы хороши, конечно…
Она, наконец, уходит, а я пулей несусь к секретеру. Там, в потайном ящичке, хранятся не зловещие сатанинские талисманы, как, наверное, думают некоторые несознательные граждане и гражданочки. А вовсе даже цитрамон. Коего сожру сейчас три таблетки, дабы проняло. Вот такая черная магия, чернее не бывает.
Разрываю бумажную упаковку. Распахнув пасть навстречу спасению, вспоминаю, что нужна еще и вода: если уж вознамерилась столько дряни сразу заглотить, лучше бы ее запить. Оглядываюсь в поисках бутылки нарзана: с утра ведь была, а теперь спряталась. Выходи, партизан, все равно ведь найду и уничтожу!..
И тут я понимаю, что вода мне больше не нужна. И цитрамон не нужен. Зуб мой одумался, присмирел. То есть, не утих, не затаился, не убавил громкость, а просто перестал болеть, так, словно бы не он испохабил мне давешнюю консультацию."

Попробуй почитать "Жалобную книгу". А если понравится, то следом "Лабиринты Ехо".

Вот. А ты пиши еще, по крайней мере один поклонник у тебя есть)

Почему люди всегда спят
(бушменская сказка)

Первым человеком на земле был заяц. Вторым человеком на земле был другой заяц. А третим человеком была луна, но она жила не на земле, а в небе. Хотя некоторые старики говорят, что самым первым человеком на земле был Цагн. Он очень устал, когда рождался, и с тех пор крепко спал в своей хижине, поэтому про него никто ничего не знал. Зайцы взяли луну в жены и по очереди ходили на небо, гостить у своей жены. Но они не знали, как следует поступать мужу с женой, и спросить было не у кого. Про это знала черепаха, но она никогда никому не говорила правду. И еще знал Цагн, но он спал. Поэтому у зайцев и луны не было детей.
Другие люди тоже жили на земле, но никто не знал, что они люди. Все думали, что это звери без шерсти и когтей, и сами они не знали, как им следует называться. И никак не назывались. Зато эти люди знали, что нужно делать мужу с женой, и делали это целыми днями. У них родилось много детей, которые потом стали рыбами, обезьянами и другими животными. Старики говорят, эти люди специально родили себе столько детей, чтобы было на кого охотиться.
Однажды луна увидела с неба, как звери без шерсти и когтей поступают со своими женами. Она решила, что зайцы тоже сумеют так сделать и очень обрадовалась. Но небо в те времена было высоко над землей, и луна не смогла разглядеть все как следует. Тогда она позвала своих мужей зайцев. Один из них тогда как раз гостил на небе, а второй оставался на земле. Луна сказала им: пойдите и посмотрите, как звери без шерсти и когтей поступают со своими женами. Кто потом сумеет сделать так же, тому я рожу много детей и разрешу превратить их во что угодно.
Заяц, который был на земле, обрадовался и побежал к людям. Он хотел быть первым, и так спешил, что забыл, зачем туда отправился. Поэтому когда заяц пришел к людям, он все перепутал и сказал:
"Возьмите меня в жены!" Люди обрадовались и взяли зайца в жены. Заяц родил им много детей, которые потом стали плодовыми деревьями.
Второй заяц, который гостил на небе, добирался на землю очень долго. По дороге он проголодался и стал есть траву. Он съел так много травы, что забыл свое имя. Мимо как раз шла Черепаха, и заяц спросил у нее: "Черепаха, скажи, как меня зовут?" Черепаха решила обмануть зайца и сказала: "Тебя зовут Солнце!" Тогда заяц вернулся на небо, но не пошел к жене, а стал солнцем. С тех пор бывает светло днем, а не только ночью.
Луна очень долго ждала зайцев, но они не возващались. Тогда она сама пошла на землю к животным без шерсти и когтей и сказала: "Возьмите меня в жены". Но у людей к тому времени было уже так много жен, что на всех не хватало еды и хижин, и они отказались. Тогда луна заплакала, и люди стали ее утешать. Они согласились поступить с ней, как с женой, но сказали, что луна и ее будущие дети должны жить у себя на небе, потому что на земле уже тесно. Луна согласилась, и тогда люди стали обходиться с ней, как с женой. За это луна разрешила им вслух называть себя людьми; раньше такое позволялось только зайцам и самой луне.
Потом луна вернулась на небо. У нее родились дети, некоторые превратились в звезды, а некоторые стали космонавтами. Дети захотели спуститься на землю, чтобы повидаться со своими отцами. И когда дети луны пришли к людям, начался такой гвалт, что Цагн проснулся в своей хижине, вышел на поляну и сказал: "Ну все, хватит! Развели бардак! Все идите спать!" С тех пор все люди, звери и луна спят и видят сны. Им снится, что они живут, как прежде, с женами и детьми. А если какой-то человек вдруг проснется, он уходит из леса на цыпочках, чтобы не разбудить Цагна. Обычно такой человек отправляется на небо, где живет заяц, который стал солнцем. Но старики, которые видели больше снов, чем мы, говорят, что некоторые уходят еще дальше. Никто не знает, куда.
©Макс Фрай, 2004

Кстати, может кто знает, была на энерджи ФМ передача модель для сборки,там чел книги под транс читал. Прикольная передача ) усыпать классно было, да и слушать тоже _)

*гундосым голосом* Зднаствуйте доногие слушатели, поднебесная ФМ пнедставляет пногнамму "Для тех, кто еще не уснул"..

Да, сегодня специально для мужа.. Поближе к классике и с содержанием

Она с отвращением глядит на собственное отражение. Моргает спросонок, щурится близоруко, но и без того все очень хорошо видно. Слишком хорошо.
"Ужас, - думает. - Нет, ну действительно ужас! Мешки под глазами, хуже, чем у мамы. Побродок - да, я давно подозревала, что он двойной, но он же тройной на самом деле! Жирная стала свинья, тошно-то как! А цвет лица... Нет, это не цвет лица уже, это цвет мочи Химеры - в лучшем случае. Ничего удивительного: когда я в последний раз спала по-человечески? То-то же... А волосы, волосы как свалялись! Это уже не просто космы, это же змеи натуральные. Того гляди зашипят..."
"Все бы ничего, - думает она, - но юноша этот красивый, совершенно в моем вкусе, он же тоже меня видит. Такой, какая есть, а есть - хуже не бывает. Он зачем-то ведь шел сюда, на край света - специально ко мне, так, что ли? Наслушался историй о моей былой красоте, собрался, да и пошел, так бывает с юношами. Ну вот, пришел, поглядел. Бедный. А я-то, я-то какая бедная!"
Лицо юноши, вполне бесстрастное и сосредоточенное, если приглядеться повнимательнее, все же выражает не то страх, не то отвращение. "Скорее второе, - говорит себе она. - С чего бы ему меня бояться? Просто противно, да. Мне бы тоже было противно на его месте... да мне и на своем месте противно. А стыдно, стыдно-то как! В таком виде предстать перед незнакомцем... А он же еще, небось, видел, как я сплю. На земле, враскоряку, раскинув дряблые ноги... Умереть от стыда можно! И, честно говоря, нужно. Что мне еще теперь остается?"
И она умирает от стыда. Сказано - сделано.
Персей так толком и не понял, почему зеркальный щит произвел на Медузу столь сокрушительное воздействие. Но на войне важен результат, а понимание - дело десятое. Так он тогда, по молодости, думал.
"Красивая какая, - с сожалением вздыхал Персей, отделяя все еще полезную голову Медузы от ненужного больше туловища. - Жалко ее."

Погода была безветренная. Поэтому рано утром он отправился к озеру. Как всегда неподвижно стоял на берегу, затаив дыхание, вглядывался в зеркальную поверхность. Ждал неведомо чего, ни на что особо не надеясь. Просто знал откуда-то (догадывался? Сердцем чуял?) что всякое зеркало - вход в неведомое, а отражения (в том числе и его собственное отражение) - тамошние жители, свидетели небывалых дел, возможно даже - проводники.
Словом, он отлично понимал, зачем каждый день ходит на берег озера, хоть и не представлял, конечно, как именно все случится. Только смутно надеялся, что случится - ну, хоть что-нибудь. Хоть как-то. И дал себе честное слово, что не упустит свой шанс.
Ну и не упустил. Когда зеркальная озерная гладь вдруг превратилась в прозрачную (рожденный задолго до изобретения стекла, он никогда не видел ничего подобного) дверь, створки которой бесшумно раздвинулись, приглашая его войти, он не мешкал ни минуты.
- Представляешь, эти болваны думали, будто я без ума от собственной внешности, и с утра до ночи бегаю к озеру любоваться: какой я красавчик. Это же надо было додуматься! - жаловался Нарцисс улыбке Чеширского Кота, в чьи обязанности входило развлекать гостя, когда хозяин исчезает по делам.

Люди тихо подвывали от ужаса. Еще час назад они громко визжали, но с тех пор успели - не то чтобы успокоиться, но утомиться.
Прометей в триста восемнадцатый примерно раз повторял объяснения: это огонь, он не страшный, а полезный, он дарит свет и тепло, и еще на нем можно жарить мясо, только нужно аккуратно с ним обращаться. Несколько простых, очень простых правил техники безопасности, и все будет о'кей.
Это таинственное "окей" пугало людей почти так же сильно, как огонь. Но они очень старались держать себя в руках.
Прометей говорил, объяснял, показывал, демонстративно изжарил восемь бараньих ног и даже наскоро соорудил чесночный соус, а люди пялились на языки пламени и тихонько подвывали от ужаса. Они ничего не понимали. Ничегошеньки.
Наконец Прометей исчерпал все свои объяснения, аргументы и добрые чувства заодно. Сказал напоследок: "Ну, глядите, поаккуратнее с ним", - и зашагал прочь.
Как только титан скрылся в ближайшей оливковой роще, вождь племени приободрился, прекратил выть, и дал команду остальным мужчинам: вперед!
Они бесстрашно приблизились к огню. Ужас сменился веселым азартом и законной гордостью воинов. Сейчас безопасность племени зависела только от них, мужчин. Это было, черт побери, приятно.
- Я же тебе говорил, идиот: они всегда его гасят, - Зевс ухмыльнулся и подмигнул Прометею, который с печалью и отвращением наблюдал, как облагодетельствованные им дикари мочатся на божественный огонь.
Зевс понял, что перегнул палку, и сменил тон.
- Я уж сколько молний в них метал, все без толку, - сочувственно сказал он. - Но я не унываю: рано или поздно найдется какой-нибудь умник, поймет, что огнем можно не только шерсть на заду подпалить, но и руки погреть, и все устаканится. В нашем деле быстро не бывает. Эх ты, прогрессор хренов...

БЕЛОСНЕЖКА
Международная народная сказка

Жила-была девушка, и были у нее такие красивые белокурые волосы, что все звали ее Белоснежкой.
Однажды мать сказала ей: «Белоснежка, помой свои белокурые волосы, а то они уже не очень белокурые.» Но девушка отвечала: «Не стану - я прекрасного принца жду.»
А чтобы прикрыть свои грязные волосы, она стала носить красную шапочку. И с тех пор все стали звать ее «Красная Шапочка».
Однажды мать ей сказала: «Красная Шапочка, возьми пирожок, горшочек маслица и бутылочку винца, и отнеси это бабушке.» «Нет, - отвечала Красная Шапочка. - Буду сидеть у окна, прекрасного принца ждать.»
Однако в окно летело столько пыли и сажи, что вскоре все стали звать ее «Золушка».
Однажды мать сказала ей: «Золушка, вымой весь дом, перебери всю фасоль, посади розовые кусты и реши проблемы Третьего Мира.» Но Золушка лишь сказала: «Я прекрасного принца жду.»
И вот как-то раз мимо ее окон проезжал Принц. Увидев в окне чумазую бабенку, он не удержался и воскликнул: «Ой, блядь!»
С тех пор все стали звать ее «Блядь», хотя она не давала ему никаких оснований.

ГАДКИЙ УТЕНОК
Гансо-христианская народная сказка

На птичьем дворе жило много птиц. Там были индейки, цесарки, гуси, куры и утки всех пород. Среди прочих была там и пара обыкновенных белых уток с оранжевыми клювами. Это были мама-утка и папа-утка, и в то лето, с которого мы начнем наш рассказ, у них случилось радостное событие. Из яиц, что высиживала мама-утка, вылупилось семеро утят. Шесть из них были прелестными крохами с оранжевыми клювиками. Их тельца были похожи на шарики, и они были одеты в яркий желтый пух. Седьмой же был уродливым и нелепым, и пуха на нем не было. Все обитатели птичьего двора смеялись над ним, презирали его и прозвали Гадким Утенком.
Шло время. Гадкий Утенок терпел все новые и новые насмешки. Даже его родные не желали знаться с ним. «Уходи отсюда прочь, мерзкий урод!» - кричали его братья и сестры, когда он пытался присоединиться к их веселым играм.
Однако постепенно их резвость стала сходить на нет. Желтый пух сменила одежда из перьев. Они стали ходить важно, вперевалочку, крякать солидно и лишь изредка. Одним словом, утята превратились в обыкновенных больших белых уток с оранжевыми клювами.
И только бедный маленький Гадкий Утенок, с которым никто не хотел играть, превратился в большую Гадкую Утку, и в больнице, где она работала, ее очень ценили.

Иван Ющенко.
Из сборника «Волшебнутые сказки»

Добавлено (14.01.2008, 03:01)
---------------------------------------------
Сказка о принцессе и прoклятом принце

– Ну вот, - Принц утёр рукой закопчённый лоб и посмотрел на Принцессу. – Вот и всё.
Истоптанная лужайка перед входом в пещеру курилась паром. Дракон, без всяких признаков жизни, валялся на земле, распластав лапы.

Принцесса, с тревогой покосившись на неподвижного Дракона, подошла к Принцу, прижимая руки к груди.
– Теперь я тебя поцелую, - сказала она, глядя на Принца сияющими глазами. – Ведь так положено. И ты...
– Нет, - Принц предостерегающе поднял руку, – не так. Теперь ты свободна, и можешь найти себе любого мужа, который будет тебе по сердцу.
- Как? – Принцесса удивлённо распахула голубые глаза. – Почему любого? Почему не тебя? Разве ты не затем пришёл, чтобы взять меня в жёны?
Принц вложил меч в ножны и с печальной улыбкой посмотрел на принцессу:
– Я пришёл только затем, чтобы освободить тебя, принцесса. Только за этим.
– Зачем же ты сражался?
– Я сражался... - начал Принц, - впрочем, это неважно. Достаточно сказать, что это придаёт смысл моей жизни.
– Я не понимаю... - сказала Принцесса, прижимая пальцы к вискам и снова оглядываясь на поверженного Дракона. – Для чего тогда это всё?
Принц вынул из кармана небольшую свирель и, поднеся к губам, издал незамысловатую трель. Тут же из-за вершины холма показался конь, которого Принц оставил там перед самым началом поединка.
- Видишь ли, - сказал Принц, поглаживая шею подбежавшего коня, - на мне лежит проклятие, с самого рождения. Это древнее родовое проклятие, и тут бессильны все маги и чародеи. Седьмой принц... а я как раз седьмой... так вот, седьмой принц обречён принести жестокие страдания своей избраннице. Кроме того, мне не суждено иметь наследников, и вместе со мной угаснет не только мой род, но и род моей жены. Такие дела...
– Ой! – Принцесса, прижав ладони к лицу, посмотрела на Принца заблестевшими от слёз глазами. – Неужели всё так ужасно? Ведь это же... это...
– Это жизнь, - ответил Принц, взбираясь на коня – Да ты не расстраивайся. Я уже давно смирился... и давно уже решил посвятить себя тому, чтобы меньше было в нашем королевстве принцесс, страдающих от подобного рода отвратительных чудищ, – Он кивнул головой на неподвижного Дракона, зелёной грудой возвышающегося около
входа в пещеру.
Хвост Дракона едва заметно дёрнулся, однако Принц ничего не заметил.
- Прощай же, о прекрасная! - Принц поворотил коня и галопом направился по еле заметной тропинке, убегавшей в обход зелёного холма, поросшего мелким кустарником. - Я желаю тебе счастья!
- Прощай, мой рыцарь, - прошептала Принцесса, провожая его взглядом, туманным от слёз.
– Уехал, - сказала она, когда Принц, наконец, скрылся за вершиной холма.
Дракон приподнял голову:
– Какая бестактность, а! Назвать меня отвратительным чудищем...
Просто неслыханно! Я едва сдержался.
– Пустяки, - попыталась утешить его Принцесса, утирая глаза. – Он же не знал.
– Ну и что же, что не знал? - проворчал Дракон. – И потом, что значит пустяки? А честь рыцарская где, а уважение? Великодушие к поверженному врагу, в конце концов!
– Теперь это уже не важно, - ответила Принцесса.
– Ага, неважно, - саркастически произнёс Дракон, но, взглянув на Принцессу, осёкся. - Ну да, в общем-то неважно, конечно.
– Он хороший, - задумчиво произнесла Принцесса.
– Мне тоже так показалось, - Дракон вздохнул. – Поэтому-то я и решил дать ему шанс. А он, хомяк такой, даже...
– Перестань, - Принцесса поморщилась. – Пойдём уже домой.
– А он и не догадался, - смущённо пробормотал Дракон. – Кстати, ты заметила, как я его щадил, а? Даже в самые критические моменты. Чего мне это стоило...
– Ты у меня лучше всех, - устало ответила Принцесса.
– Да, жалко, - Дракон подпёр голову лапой. – Эх, ну что это такое, в самом деле! Кажется, никого уж не осталось... одни хамы самовлюблённые. Славы им, видите ли хочется, подвигов! Наслушаются поэтов придворных, мать их так, и едут... приключений на свою задницу искать. Сколько я их порепал... А тут в кои-то веки попался хороший человек – и на тебе!
– Ну ладно, папа, вставай, - сказала Принцесса. – Пойдём, я тебя зелёнкой помажу.
– Иду, дочка, иду, - Дракон, кряхтя, поднялся и отряхнул с себя пыль.
Принцесса ещё раз глянула в сторону уехавшего Принца, вздохнула и направилась к тёмной пасти пещеры.
«Даже не догадался... – горделиво подумал Дракон, ковыляя на трёх лапах вслед за ней, – есть ещё, однако, порох в пороховницах».
– Да! – крикнул Дракон. – Маме только, как придёт, не говори ничего, ладно! А то опять начнётся...

(с)тырено

инициаЦива

В Эоловой пещере опять кто-то с кем-то шептался. Такая уж была эта пещера, она только казалась пустой. А на самом деле именно там и происходили самые захватывающие события.
На сей раз шебуршал в углу Восточный Ветер, а рядом на цыпочках шелестел юный Южный Ветерок, пытаясь заглянуть, чем это Востя (так он про себя называл грозного Восточного) шевелит.
Восточный обернулся:
-А, это ты! А ну, марш отсюда, не мешать старшему думать!
-Да я, вот, ну да, это, я вдруг, если что, помог бы, да,- Южный заикался и не мог от волнения выговорить длиннющую фразу.
Восточный задумался, а может, и правда, пора пристроить пацаненка к делу.
Пожалуй... помню себя в его возрасте... мысли проносились в голове Восточного с неслыханной скоростью. Недаром он слыл по-настоящему ветреным ветром.
Последним словом, наследившем в мозгу Восточного, было мудреное "Инициация", оно зацепилось за извилину и никак не желало покидать просторы опустевшей главы.
Восточный взъерошил собственные волосы, погладил понурившегося Ветерка и неожиданно для себя промолвил:
-Устроить тебе испытание, что ли? На ветреность!
Ветрок аж завизжал, как бабушка Буря, от возбуждения. Глаза его горели.
Восточный, глядя на него, размышлял, что в этом неуклюжем подростке есть гены и дядьки Торнадо, и даже того, великого, прадедушки Урагана.
-Итак, вот задача. Там, у замка Принцессы, на огороде растут сестры-близнецы Репка и Редиска. Если ты достаточно ветрен-ты сумеешь их вывернуть из земли или хотя бы оборвать ботву. Прояви свою ИнициаЦиву!
-Спасиб, братишка! (Восточный презрительно фыркнул)Я не упущу этот шанс, не подведу, на МЕНЯ можно положиться... ну, я понесся,-и юный Южый ветерок на всех парах умчался в синеющую даль, в сторону Принцессиного замка.
-Попутного ветра,-по обычаю гаркнул вослед Восточный, и снова переместился в угол. Там он аккуратно разложил новые части огромнейшего пазла "Генеологическое древо дома Эола", напевая под нос старинную песню "Буря мглою..."
Принцесса и Дракон пребывали на огороде. Принцесса возлежала в огромном клетчатом гамаке, а Драконовы головы поочередно дули на веревки, чтоб гамак лучше качался.
Запыхавшийся Южный ветерок неожиданно пронесся и перевернул гамак прямо на нос Красивой Голове. Красивая возмущенно взвизгнула:
-Куда дуешь, смотреть надо же,- и дохнула на сорванца огненной струйкой.
Ветерок, однако ж, увильнул в сторону, а гамак начал подозрительно дымиться, и вскоре веселенькие язычки пламени, потрескивая, начали кушать ткань.
Умная голова, метко плюнув, задула мировой пожар. Принцесса, ошарашенная перемещением, мотала головой, ничего не соображая.
-Вот же он, тут, пакостник, хватай его,- Красивая голова была в боевом настроении, зубами она ухватила Ветерок, но Южный проскочил сквозь щель между резцами-и прорвался прямо к обложенной золотыми булыжниками грядке, где мирно посапывали сестры Репка и Редиска, украшенные огромными рыжими бантами.
Ветерок дернул раз, другой, но сестры крепко сидели в земле и вовсе не стремились наружу. Редиска, будучи вредной, тут же брызнула ему в глаза соком, а ленивая Репка попыталась сделать вид, что ничего не происходит.
Между тем Красивая голова Дракона уже тянула длинную шею к грядке.
Неожиданно Красивая голова бросила на Ветерок поток огня. По пути поток неожиданно наткнулся на Молодильную яблоньку, высаженную давеча собственноручно Ягой Восемнадцатой. Яблоки обуглились и почернели. Из золотых плодов они превратились во что-то, отдаленно напоминающее печеную картошку.
Принцесса ойкнула:
-Бабушка! Что скажет Бабушка!
Но Красивая Голова не собиралась так просто сдаваться. Она уже тянула язык к Ветерку. Язык трепетал, как алая лента, а Ветерок безуспешно тужился, пытаясь вытянуть из земли сестер. Сестры сидели крепко и никуда не собирались вытягиваться.

Репка лениво помахивала веером и читала вслух с выражением сказку "Репка", а Редиска строила злобные рожы и клацкала зубами, развлекаясь вовсю.
Внезапно Ветерок совсем рядом увидел язык Красивый Головы. Молниеносно увильнув вправо, он спрятался за широкую спину неподъемной Репки. Красивая Голова схватила Репку и попыталась ее вытянуть. Дракон от возбуждения напрягся весь, и... плюхнулся на землю рядом с ошарашенной Принцессой, в тоске глядящей на разгромленный огород. Репка крепко сидела на грядке.
Вдали показалась миниатюрная фигурка Бабы Яги. Ветерок ойкнул, поглядел на побоище внизу-и быстро воспарил под облака.
Принцесса яростно схватила грабли и принялась остервенело грабить сад.
Дракон ловко спалил гамак и спрятался за яблоню, притворившись корнем, от греха подальше.
-С этими сестрами даже Дракон не справился, что там я,-быстро тарабанил Южный ветерок брату в Эоловой Пещере.
А в это время сестры Репка и Редиска ошалело рвали друг другу банты и ботву, злобно и пронзительно свиристя:
-Это ко мне ОН прилетал!
-Неа, ко мне!
-Злыдень! Ветреник!
Яга в стороне тоскливо прикрыла уши ладонями:
-Вечно что ни посажу, сплошные Мандрагоры вырастают,-философски подумала она.

(с) Karetu

Добавлено (02.02.2008, 08:24)
---------------------------------------------
Хоббиты

В лесу близ деревни Ореховки завелись хоббиты. Хоббитов в полуросликах опознал Гринька, сын кузнеца Степана, на лето ездивший в город. В городе Гринька посмотрел американский художественный фильм о хоббитах и теперь являлся признанным авторитетом в это немаловажном вопросе.

Людей хоббиты боялись и прятались в норки, где они и проживали. Ростом хоббиты были с полметра. Поначалу принимали их за леших, но когда тракторист Ванька Остолопов узрел пару хоббитов, сидевших на пригорке и куривших трубки, сомнений в том, что не лешие это, а хоббиты, ни у кого не осталось.

Окончательно вопрос разрешился, когда в капкан Сидора попался один из полуросликов. Сидор рассказывал, что у капкана суетились еще с десяток хоббитов, но все они дали стрекача, когда заметили его. В деревню Сидор принес скулившего хоббита, предварительно перевязав его волосатые ноги и засунув в мешок.

Посмотреть на чудо собралась вся округа. Гринька придирчиво осмотрел пойманного хоббита и авторитетно заявил:

- Хоббит! Хоббит он и есть. У тех, что в кино правда глаза были поширше и ростом они были повыше.
- В кино, - презрительно сплюнул Сидор, - в кино тебе, что хочешь покажут!
- Еще они разговаривать умеют, - вспомнил Гринька.

Жители поплотнее обступили хоббита и стали по-всякому пытаться разговорить его. Хоббит на все их вопросы отвечал писком и пытался вжаться в землю. Никакой одежды на нем не было, но лицо действительно было человечьим. Глаза жалостливо смотрели на людей, требую пощады.

- Еще они кольца носят! Золотые! – снова вспомнил Гринька.

Произвели тщательный досмотр. Колец, ожерелий, браслетов и прочих изделий ювелирной промышленности у хоббита не нашли. Старик Прокофьич даже не погнушался заглянуть хоббиту промеж ягодиц, но и там колец не было.

Испуганный хоббит пукнул. Все засмеялись и решили больше животную не мучить.

- Телевидение надо вызывать! Это же сенсация! – воскликнул Сидор. – Может медаль мне дадут за важное научное открытие!

Все кивками и поощрительными возгласами дали понять, что целиком и полностью Сидора поддерживают. Каждый был горд за свою деревню и втайне надеялся, что его покажут по телевизору. Телефона в деревне не было, а потому вызывать ученых в город направился Гринька.

На ночь хоббита Сидор взял домой.

***

Утром Сидор не узнал свой дом. Кругом царили чистота и порядок. Посуда блестела, стекла в окнах стали невидимы, настолько они были чисты. Вся одежда была выстирана, выглажена и аккуратными стопочками сложена по полкам. Половички выбиты, скатерть, которую Сидор давно собирался сменить, избавилась от всех пятен и манила поскорее сесть за стол.

Вот только хоббита нигде не было.

Зато на столе, на белой скатерти Сидор нашел ранее не примеченную записку. Корявым почерком там было написано: «Уважаемый Сидор Михайлыч! Я – не хоббит, а домовой. У нас слёт домовых близ вашей деревни. Спасибо за гостеприимство, но мне пора домой в Москву. С глубочайшим уважением, домовой Кузьма».

© 15.10.2004 Данияр «Юник» Сугралинов